Анатолий Петухов - Сить — таинственная река
Возвращение Пахомовых всколыхнуло тихую деревеньку. Бабы судили разное.
— Люди по городам разъезжаются, а он — из города в деревню! — недоумевали одни.
— А чего в городе-то с этакой семьей жить? — возражали другие. — Сам восьмой. Там деньги с неба тоже не сыплются…
— И здесь не малина. Хватит горюшка!..
— Ничего не хватит. Мужик работящий, вон как на покосе-то пластает! Не пьет, руки к хозяйству лежат, сыновья большие. Получит участок, корова у Марфы хорошая… Чего еще надо? Хуже других жить не будет…
«По секрету» сообщалось, что райком намечает Пахомова в бригадиры вместо Аксенова, которого теперь-то уж непременно снимут с работы.
Но что бы там ни говорилось, а общее мнение однодеревенцев оказалось единым и весьма одобрительным: в деревню вернулся — не из колхоза сбежал. Больше бы людей к земле возвратилось, дела в хозяйстве пошли бы веселее.
Пока выгружали из машины небогатые пожитки Пахомовых, ребятишки и старухи толпились возле Марфиной избы, с откровенным любопытством разглядывая горожан и их имущество.
Витька, средний сын Пахомова, смуглый, сухощавый подросток с новеньким комсомольским значком на лацкане пиджака, хмуро сказал Сережке, который, заложив руки в карманы, крутился возле машины:
— Чем вот так глазеть, лучше помог бы носить!
Сережка, ошарашенный столь бесцеремонным замечанием, покраснел:
— Давай, мне не тяжело…
Витька подал ему из машины стопку связанных книг.
— Дай и мне! — подскочила Танька.
Скоро в работу включились все ребята, что постарше, и машина была вмиг разгружена.
— Папа, я схожу на речку поплавать? — спросил Витька у отца.
— Ну сходи, — не совсем охотно отозвался тот. — Только ненадолго.
— На часок, ладно?
— Иди.
Витька побежал в избу, а Сережка в недоумении глянул на сестру: в таких пустяках в деревне не принято спрашивать разрешения родителей, каждый шел купаться и гулять, когда захочет и на сколько захочет.
Через минуту Витька показался на крыльце с голубыми ластами, маской, трубкой и еще какой-то диковинной блестящей штукой в руках.
— Ой, что это? — воскликнула Танька.
— Подводное ружье, — с достоинством ответил Витька.
— Ружье? Подводное?! — изумился Сережка. — И из него можно стрелять?
— Конечно! Видишь, какой гарпун! Любую рыбу насквозь пробивает! — Витька извлек из ружья сверкающую никелем стрелу. — Под водой на семь метров бьет!
По тому, как блестели глаза Витьки, когда он это говорил, нетрудно было догадаться, что ружье — самая драгоценная его вещь, которой вполне можно гордиться и не грешно похвастать.
— И ты уже стрелял рыб? — с затаенной завистью спросил Сережка.
— Стрелял. Только у нас в городе вода мутная да и рыба мелкая.
— А в Сити во́ какие щучины есть! — Сережка раскинул руки в сажень. — У некоторых даже мох на голове от старости вырос. И язи есть — здоровущие! И лещи, и голавли…
За Витькой и Сережкой, пока они шли к реке, увязалась целая ватага мальчишек и девчонок, знавших о подводном снаряжении только из кино да из книжек. Всем хотелось потрогать ласты и маску, посмотреть удивительное ружье, которое пробивает насквозь любую рыбину, и, главное, своими глазами увидеть, как Витька будет плавать и охотиться.
— Вот жалко, Гуся нету! — вздохнул Сережка.
— А где он? — живо спросила Танька. — Там?
— Почем я знаю! Туда бы ушел, так сказал бы. Они с Толькой куда-то подевались.
Ребята привели Витьку на то место, где обычно купались, но Витька недовольно поморщился:
— Тут не поохотишься. Водорослей нету, какая здесь рыба?
— Здесь нету рыбы?! — оскорбился Сережка. — Да если хочешь знать…
— Я не спорю, — перебил его Витька, — но мне трава нужна, чтобы водорослей побольше. А здесь голое место: песок да камни и ни одной травинки.
— Так ведь в траве запутаешься! Даже Васька Гусев в траве-то не плавает!
Но ссылка на непререкаемый авторитет Гуся не произвела на Витьку никакого впечатления. Это задело самолюбие Сережки, и у него родилась дерзкая идея: свести Витьку на Вязкую старицу, где еще никто и никогда не плавал, потому что берега там вязкие, а сама старица чуть ли не сплошь затянута водорослями.
— Значит, тебе тра́вы нужны? — переспросил Сережка. — Тогда пошли!
— Ты куда его хочешь вести? — подозрительно спросила Танька.
— На старицу.
— И не выдумывай!
— А что? — насторожился Витька.
— Да там, понимаешь, коряга на коряге и все вот так травами переплетено. — Для убедительности Танька покрутила руками.
— Ну, а рыба-то есть?
— Там рыбы навалом! — загалдели ребята. — Только ее ничем не выловишь.
— Веди на старицу! — обернулся Витька к Сережке.
14Вязкая старица выглядела впечатляюще. По берегам черные от воды и почти лишенные листьев заросли ивы, то тут, то там зеленеют островки камыша и рогозы, местами торчат из воды причудливо изогнутые коряги, увешанные тиной и мхом. И всюду трава, трава, трава — элодея, кувшинки, кубышки, стрелолист.
— Ну что, поплывешь? — скрывая усмешку, спросил Сережка.
— Конечно!
— Валяй! Лодки, смотри, тут нету, запутаешься, некому вытаскивать…
Но Витька не обратил на предупреждение никакого внимания. Он разделся, забрел в воду до пояса, натянул на ноги ласты, сполоснул маску, поплевал в нее, потер пальцами, снова сполоснул и только после этого надел на лицо, а трубку взял в рот.
Тем временем со дна поднялась рыжая вонючая грязь, в которой плавали какие-то жуки и пиявки. Однако это ничуть не смутило Витьку. Он зарядил ружье, еще раз поправил маску, потом наклонился и почти без всплеска нырнул прямо в гущу водорослей. Через несколько секунд на поверхности воды показался конец трубки и затылок пловца.
— Вот обождите, он запутается в траве, обязательно запутается! — тревожилась Танька.
Сережка молчал. Он сам был неплохим пловцом, уступал лишь Гусю и видел, что Витька плывет необычайно легко, быстро и бесшумно, а водоросли будто раздвигаются перед ним.
Вода в Вязкой старице была непроточная и потому прогревалась хорошо. Отстоявшаяся, она к тому же была прозрачна, как в хорошем аквариуме, и у Витьки захватило дух от той прелести, которая открылась взору. Розовые, желтые, коричневые, зеленые — всех оттенков — листья водных растений и тонкие извивающиеся стебли создавали впечатление сказочного, неземного мира, который был столь же диковинным, сколь и прекрасным. А по дну расстилались зеленоватые мхи. Вдали они выглядели почти голубыми и будто растворялись в синеватой толще воды.
Чуть-чуть шевеля ластами, держа ружье в правой руке, Витька осторожно раздвигал левой рукой водоросли и во все глаза смотрел на это подводное царство непривычных красок. Никакого сравнения с тем, что он видел в мутных водах пригородной реки, где весь подводный мир предстает лишь в одном желто-сером цвете и где дальше полутора метров ничего увидеть не возможно. А здесь прозрачность воды была по крайней мере метров пять или шесть.
Перед маской сновали мелкие рыбешки, с мизинец и меньше. Их тут были тысячи. Вот впереди показалась стайка окуньков. Красноперые рыбки, топорща колючие спинные плавники, таращили на Витьку — это огромное чудовище — желтые глаза, смешно поднимались на изогнутые хвостики, потом вдруг бросались врассыпную, уступая пловцу дорогу.
Витька выбрал окуня покрупнее и повернул предохранитель, собираясь стрелять. И в этот миг вдали возникли туманные силуэты огромных рыб. Витька замер. Он знал, что под водой, сквозь маску, рыба кажется на добрую треть крупнее. Но даже если бы эти рыбы оказались вдвое, втрое меньше, и то они выглядели бы гигантами по сравнению с окуньками.
Витька повис на месте. Он не дышал, он не смел моргнуть глазом, шевельнуть пальцем! Он со страхом ждал, он был уверен, что рыбы — это были язи — вот-вот исчезнут.
Однако язи и не собирались уплывать. Они явно желали рассмотреть подводного пловца поближе и повернули навстречу. Вот уже видны их желтоватые глаза, красные грудные плавники, серебристая чешуя — каждая чешуйка в отдельности. Витьке сделалось жарко. От наконечника гарпуна до ближайшей рыбины не больше метра. Надо стрелять! Но разве попадешь, если рыба плывет навстречу?
«Промахнусь, ой промахнусь!» — с отчаянием думал Витька, нажимая на спусковой крючок.
Этого малейшего движения пальцев было достаточно, чтобы вся стая встревожилась. Язи стали разворачиваться — одни вправо, другие влево. Теперь ни секунды промедления!
Витька слышал тупой удар гарпуна и видел, как брызнули сорванные острым наконечником чешуйки. Подстреленный язь метнулся было в сторону, но, теряя силы, медленно пошел ко дну. В прозрачной воде заалело облачко крови. И тут вся рыбья стая пришла в смятение. Язи беспокойно сновали взад-вперед вокруг Витьки, задевали скользкими боками его плечи, руки, ноги.
